Зима. Это волшебное время года дарит ощущение сказки, надежды на то, что все мечты сбудутся. Но так ли это на самом деле?
Румба тихо брела по сосновому лесу. Вокруг сверкал жемчужной белизной снег, деревья потрескивали от крепкого морозца, а белобокая сорока перескакивала с ветки на ветку, преследовала путницу. Хоть было и прохладно, Румба этого не чувствовала благодаря своей густой, чуть волнистой, шерсти. Поглядывая на птицу, она шла в самую чащу леса.
- Зачем? Туда? Чего? Не пущщщщщу! - трещала сорока.
- Отстань, глупая птица... - не гладя отвечала овчарка и продолжала путь. В ее сердце жила память об этих волшебных днях, когда люди собирались в доме, разрешали собакам сесть рядом с собой. Они обменивались цветастыми коробками, и называли их "подарки". Румбу и ее родителей в такие вечера вкусно кормили с хозяйского стола. Такое время называлось "Рождество". Молодой, живой ум собаки отказывался забывать столь хорошие моменты. Но находиться в городе, когда все напоминало людей, тоже было невыносимо. Тогда черно-подпалая решила уйти в лес. Без цели. Просто так.
Цепочка широких ямочек-следов тянулась меж зеленых сосен.

Вьюжные мотивы холодили сердце и душу. Собака прижала уши к голове и старалась идти быстрее. В мыслях кружили образы прошлого. Может быть, это уже галлюцинации, возникшие под действием холода? Вдруг послышалась короткая, но очень четкая фраз:
- Чтоб тебя...
Румба остановилась и посмотрела в сторону, откуда донесся голос. Почти параллельно ей двигалась фигура - немецкая овчарка с небольшим снежным налетом на шерсти, который местами уже блестел капельками влаги.
- Ты это мне? - зенненхунд замедлила шаг, изучая нечаянную спутницу.
Она показалась нашей героине весьма раздраженной. Но это лишь субъективное мнение одного субъекта. Тавтология. Хм...
Новый порыв ветра и Румба рванулась вперед, чтобы быть не ровне с собакой. Она боялась прозевать ее реакцию на вопрос. Внезапно детские воспоминания отошли на второй план, затерялись среди канители других вопросов - Что она тут делает? Это мне было сказано? Почему она в снегу?
Румба шла по глубокому снегу, вернее сказать, прыгала, проваливаясь в сугробы и "выныривая" на белоснежную гладь земли.

►►►начало игры

Самое худшее время года – это зима. Холодная и невыносимая, что окутывает все белым снегом, в котором тонут лапы, мало еды, не поспишь где-то в парне на лавочке, иначе станешь жертвой холода и уснешь вечным сном. Жизнь бродячего пса мне была по душе, если только бы исключить это проклятое время года. Еще с самого чана зимы я начинаю уже ждать ее финальной ноты. Хорошо собака, которые покрытых теплой шерстью, с хорошим подшерстком, но мне от зимы доставалось особенно.
Я медленно шел среди деревьев, тут, в сосновом бору я оказался совершенно случайно, я был голоден. В заброшенном городке уже почти ничего нет, грызуны все попрятались, поэтому приходилось идти как дикий хищник и ловить какого-то кроля. Я не ел уже где-то второй или третий день. Силы покидали, мне нужно было что-то перекусить.
Мой острый нюх уловил то, ряди чего я сюда пришел. Запах зайца дурманил, я сразу припал к земле и замер. Я ждал. Терпения у меня было много, да и времени, ведь куда мне, свободному бездомному псу спешить?
Жертва выскочила из снежного сугроба и замерла, видать учуяла запах мой. Сейчас главное его не спугнуть. Я продолжал лежать на холодном снегу, ожидаю, когда белоснежные животное подойдет еще хотя бы на метр, полтора. Заяц тоже не двигался. Но тут с другой стороны кто-то двигался, испуганный ушастый зверь рванул в мою сторону – не угадал. Я мигом выскочил из своей засады и тут же вцепился в его спину. На белый снег стала капать теплая кровь, а тот попытался ударить меня задними лапами. Я знал, что этот прием не так безопасен, ведь его лапы слишком мощные и при неудаче могут распороть мне горло, что бы не испытывать судьбу, я сжал челюсти и слабые кости захрустели, а зверек обездвижено повис. Довольный собой, я уже хотел было оторвать кусок мяса и насытиться, вряд ли я мог накушаться хорошо одним таким зайцем, то слегка утолить голод все же можно было.
Я потряс его в пасти как какую-то тряпку, не знаю зачем, это как то подсознательно получилось, затем разжал зубы, и бездыханное тельце упало на снег, окровавливая его. Кушать я пока не начинал, меня заинтересовало – что же все-таки спугнула зайца? Принюхавшись, я учуял…кота. В лесу? Да, не один я додумался в морозный день притащись сюда свой зад. Моя глаза снова посмотрели на животное, что лежало у моих лап, я какой-то жадностью я вцепился в тело зайца и с легкостью вырвал кусок мяса, стал кушать. Спустя пару минут там уже не было что и есть, оставив после себя куски костей, заячий пух и кровавое пятно, я все же решил найти кота, ну просто нужно было интересно, не более.
Остановившись, я вытер морду об белоснежный снег и отправился по запаху. Я ее нашел. Передо мной была рыжая кошка, зеленые глаза сверкали, а тоненькие лапки ступали по снегу. Я порысил к ней, дабы приблизиться ближе, и остановившись в пару метров, замер.
- Здравствуй. Тебя то что занесло аж сюда? – поинтересовался я.

Ох не надо было так далеко уходить от квадратных человечьих нор! - думала Касин, глядя как преодолевая сугробы бредёт к сосновому бору большой чёрный пёс. Он тоже слегка проваливался, но двигался вполне уверенно и зайцем не скакал, бугристые мускулы устрашающе перекатывались при каждом шаге. Абиссинка поняла, что прятаться уже поздно - её яркая шкура рыжим пятном выделяется на земле, укутанной белой пеленой, но всё же притаилась и сжала своё  без того крохотное тельце в компактный шерстяной комок. А вдруг он мимо пройдёт? Не прошёл. Вместо этого пёс остановился напротив и тихо спросил: - Здравствуй. Тебя то что занесло аж сюда?
Касин сделала то, что и положено совершать кошке, которой внезапно заинтересовалась большая и сильная собака: сдавленно пискнув в ответ - Лапы!, рванула до ближайшего дерева, благо в лесу за ними далеко бежать не приходится. Правда по неопытности абиссинка совершила две весьма грубых ошибки: забыв, что собаки хоть по деревьям карабкаться не умеют, но способности прыгать отнюдь не лишены, кошка уселась на самую нижнюю ветку, да ещё и свесила вниз свой хвост. Уже с безопасного, как ей казалось, расстояния Касин решила повнимательнее рассмотреть собеседника. На чёрных губах осталась чья-то кровь, но абиссинка не смогла удержаться от смешка, уж больно напомнили ей коричневатые подпалины над глазами человеческие брови, эти забавные пятнышки шерсти на почти лысом теле.
Кстати, сидеть на ветке было крайне неудобно, потому что сосновая хвоя, оказывается, колючая, и это обрушило наивные мечты Касин о том, как она будет охотиться на юрких белок, перепрыгивая вслед за ними с одного дерева на другое. Но абиссинка недолго сокрушалась по этому поводу, ибо внизу показался такой зверь, что её вечно кажущаяся изумлённой благодаря особенностям породы мордочка превратилась в красочную иллюстрацию к слову "удивление". Под ёлками показалась кошка, и была она, вы только представьте себе, НАМНОГО БОЛЬШЕ СОБАКИ! Только морда какая-то странная, сильно вытянутая, глаза маленькие и уши округлые. И это чудище тоже вдруг заинтересовалось Касин, заставив бедняжку прижаться копчиком к шершавому стволу и мысленно попрощаться с жизнью.