Зима укутывает мир в белое одеяло, и невольно начинает казаться, что твоя жизнь, когда растает снег, начнется с чистого листа. Это чувство - обман, но в него хочется верить. Южной до боли в сердце хотелось в это верить. Признаться себе, что мира который она знала и любила больше нет, и уже никогда не будет, она не могла даже себе. И все-таки реальность была перед ее носом и от нее невозможно было сбежать. Старая жизнь осталась позади. Навсегда... Сейчас, черно-подпалая стояла на пороге новой жизни, ей бы радоваться, но была одна проблема: она боялась переступить этот самый порог. До противного холодка змейкой бегающего по позвоночнику боялась что-то менять в своей жизни. Любившая однообразие и постоянность своего мира, собака не желала этих изменений, но судьба распорядилась так, что они случились, и суке пришлось смириться и идти вперед. Не оглядываясь на прошлое, чтобы не было так больно...
Снег крупными хлопьями сыпал с неба с раннего утра. К тому времени, когда сумерки мягко окутали город, земля оказалась под слоем рыхлого снега. Легкий ветерок вновь вздымал снежинки в воздух, кружа их в причудливом зимнем вальсе, который в холодном свете полумесяца казался таинственным, волшебным. Саут подняла тоскливый взгляд на небесное светило, остро чувствуя одиночество и не имея ни малейшего понятия, как можно заполнить эту пустоту в душе. С тех пор как она пришла в город, молодая сука не пыталась наладить отношения со своими сородичами, которых вопреки всем человеческим законам, здесь развелось достаточно.
Собака зашевелила ушами, стряхивая с головы кристально-белый снег и шумно выдохнув, выпуская из пасти облачко пара энергично встряхнулась. "Хватит думать о плохом". Недовольно одернула она себя. "Никто не давал гарантии на то, что мой мир всегда будет таким, каким я привыкла его видеть. Глупо было надеяться на продолжительное счастье, тем более кто сказал, что новая жизнь будет такой уж плохой?" Южная снова вздохнула. "Тяжелой и опасной - да, но это не значит, что все обязательно будет плохо. Мысль материальна". Напомнила она себе продолжая идти по заснеженному тротуару хранившего молчание города. "Думать о плохом категорически нельзя!"
Часто бывает, что погруженные в свои мысли, мы не замечаем того, что мир вокруг начинает меняться. К примеру, кто-то незнакомый словно из неоткуда появляется на нашем пути. На самом деле он не призрак и следовательно материален, но мы под влиянием неожиданно напавшего страха, даже за секунду умудряемся выдумать такое, что лучше уж вообще не рождаться. Подобное случилось и с Южной. Столкнувшись нос к носу вылетевшего из подворотни пса, вместо того, чтобы пройти мимо или просто убежать, она замерла на месте превратившись в сплошной комочек напряженных мышц.
Незнакомец же оказался матерым зверем на которого было достаточно одного взгляда, чтобы понять: лучше с ним не связываться. Итак, оказавшись в незнакомом городе, молодая сука породы сеттер-гордон встретился с субъектом, с которым желала себе не встречаться никогда. Что ж, отличное начало новой жизни.
Южная затаив дыхание молилась, чтобы здоровяк прошел мимо. Ей не нравился ни его довольный оскал, который сменил секундное удивление, ни шрамы испещрившие мускулистое тело. Собака сделала осторожный шаг назад, надеясь обойти незнакомца стороной, но при этом прекрасно понимая тщетность своих попыток. "Так, главное не паниковать, нельзя показать своего страха". Мысленно внушала себе она, вот только было уже поздно. Всю чувства которые испытывала Саут в этот миг отражались в ее темно-карих глазах. Она с самого детства не умела управлять своими эмоциями. Для окружающих черно-подпалая всегда была открытой книгой. Раньше это ее не беспокоило, но сейчас, она проклинала себя самыми страшными словами.
Пес заметил ее отступление и ухмыльнулся еще шире.
- Так, так, так, ну, и кто здесь у нас? Потерялась девочка? - голос звучал насмешливо, глаза нехорошо сверкали. Он сделал уверенный шаг в ее сторону. - Тебе помочь? - из-за угла вывернуло еще пару псов немного уступающих по габаритам первому. - Не бойся, с нами ты будешь в безопасности.
Боже, как же сильно она хотела верить этим словам, но ситуация не позволяла. Не оставляя больше времени на раздумья, собака сорвалась с места и опрометью кинулась назад, туда откуда пришла. Только эту часть города она еще немножко знала и кое как ориентировалась. Но все же это был чужой город, а за спиной слышался топот тяжелых лап. В отчаянии Южная свернула в один из освещенных тусклым, изредка мигающем фонарем проулок, надеясь на неповоротливость своих преследователей. "О нет!" Увы, но и здесь судьба сыграла с ней злую шутку. Конец проулка заканчивался высокой кирпичной стеной. "Тупик..." Мелькнувшая в голове мысль была бесстрастной, загнавшая себя в ловушку, собака просто констатировала факт. Вот только добровольно отдаться в лапы матерым тварям у нее не было никакого желания.
Не участвующая ни разу в драках, Саут повернулась мордой к своим врагам и оскалила клыки. Она была готова драться с ними, готова была умереть в битве. Слишком много боли и разочарований за эту неделю, чтобы так просто сдаться без боя.

Она стояла в грязном достаточно узком переулке ни жива, ни мертва, прижимаясь спиной к холодному кирпичу стены, тщетно силясь раствориться в ней, исчезнуть. Перед ней стояли три пса и дружелюбными они, увы, не выглядели. Загнанная в угол жертва с ужасом смотрела как предвкушающие горят глаза, как из оскаленных пастей на землю капает тонкая нить слюны, и не видела никакого выхода. Ей не впервой было оказаться в подобной ситуации, можно сказать, она уже привыкла попадать в переделки. За то время, что она пробыла в этом городе, их было более чем достаточно. Но существовало одно пугающее до ужаса отличие этой ситуации от предыдущих: все прошлые преследователи принадлежали к стервозным и агрессивным сукам. Они хотели всего лишь разорвать ее на куски, и подобная перспектива не так сильно ужасала Саут, как например стать секс-игрушкой этих похотливых кобелей. Да она была милой, добродушной собачкой, но в ней все-таки существовал стальной стержень и гордость, которые заставляли в эту минуту ответно скалить клыки и даже желать крови тварей, которые хотели ее сломать. Однако она могла только притворятся сильной и свирепой, на самом деле дикий животный страх тугим узлом засел в ее желудке, и так или иначе читался в темно-карих глазах.
"Я не боец и никогда им не была, но сдаться... позволить им совершить задуманное... не могу. Нет! Ни в этой и ни в следующей жизни! Никогда! Моя гордость еще позволяет мне дать отпор. Пусть даже ненадолго, но я докажу им что не являюсь разнеженной домашней собачкой!" Внутренний монолог помогал поверить в свои силы, но вот надолго ли? Она не знала. Финал этой неравной битвы уже заранее был предопределен. "В конце концов кто я такая, чтобы противостоять им?" В голове возникли прошлые картины преследований и одно из них было особенно ярким. Тогда, год назад, ее спасло только появление Ребекки - той, которую сегодня можно назвать подругой. Самым родным и близким существом в этом холодном городе. В эту минуту ее рядом не было, и осознание этого заставляло паниковать еще больше. Смешно надеяться на чудо, и Южная это понимала как никто другой. "Даже если кто-то заметит... мои проблемы...." Она сглотнула. "Нет гарантии того, что мне помогут. Я никто, чужачка попавшая в неприятность. Уверена таких везучих как я, в этом городе еще множество".
"- Верно, и как ты думаешь где они сейчас?" - ехидно вопросил голосок в ее голове.
Черно-подпалая сеттерша тихонько рыкнула мотнув головой. "Не хочу об этом даже думать!"
"- А зря, они как раз при месте. Под покровительством какого-нибудь пса, который счел их достойными своего внимания. Чем плоха такая жизнь? Ты тоже можешь стать послушной и покориться. Это лучше, чем бессмысленно сражаться за свою никому ненужную честь, разве нет?" - продолжало глумиться второе "я".
"Нет, не лучше! Ты ничего не знаешь, поэтому, заткнись!" Для достоверности мысленных убеждений, собака даже резко и яростно мотнула головой. Этот внутренний диалог разозлил и напугал ее еще больше. Что конечно не укрылось от псов. Главарь банды уже открыл пасть, чтобы что-то сказать, но не успел. Его опередил другой, незнакомый Южной голос.
- Майки! Какими судьбами в нашем районе? - позади дворняг появился доберман. Судя по тому как на его слова отреагировал шрамистый, незнакомый пес обращался к нему, и Саут не могла проигнорировать то, как неприязненно прозвучал его голос. В ее глазах появился тусклый свет надежды? Пожалуй на то.
А вот кобели, похоже не были рады этой случайной встрече холодным зимним вечером. Они злее прежнего ощерились в сторону "гостя" и полноценно по-звериному зарычали, стараясь произвести как можно более негативное впечатление.
- Курт? А ты какого дьявола тут забыл? Вы ночами в этот район не забегаете.
"Курт". Южная во все глаза смотрела на добермана, который при желании, мог стать ее спасением. Она была несказанно рада тому, что он заглянул в этот Богом забытый переулок. Осталось только разобраться кто он ей: друг или враг ужаснее тех тварей, которые загнали ее в тупик? Слова дворняги не на шутку встревожили ее. "Вы? Значит ли это что их больше, чем моих недругов? И не сулит ли его помощь еще большей опасности, чем уже мне угрожает?" Оскал медленно оставил морду собаки. Она чуть подалась вперед отлепившись от стены, чтобы услышать каждое слово этого немногим понятного ей диалога.
- Ах значит не забегаем... Лапы в зубы, Майк, и сваливай отсюда. Щенков своих прихватить не забудь, - голос добермана стал низким, а в интонации было предупреждение.
Южную обдало таким ледяным холодом, что она едва сдержалась чтобы не распластаться по земле и не заскулить. Определенно, незнакомец был гораздо опаснее похотливых кобелей. От него исходила пугающая кровожадная аура. От того что он не повышал голоса, становилось только страшнее.
- Взять его, ребята. Он похоже, сегодня без эскорта. А девочка подождет, - гадко усмехнулся лохматый кобель. Удивительно, но его похотливый взгляд не вызвал в черно-подпалой ни крупицы страха. Ее взгляд настороженно скользил по доберману. В эту секунду именно он представлял собой опасность. Саут наблюдала за тем, как неудачно познакомивший свою нижнюю челюсть с доской, один из прихвостней Майка забыл о приказе своего лидера. Два других пса, наученный горьким опытом друга не торопились с нападением довольствуясь угрожающим рычанием и оскалом. В то же время от ее внимания не ускользнул едва заметный кивок головой незнакомца. Южная растерялась. Нет, она поняла скрытое послание, только ей мешала одна "маленькая" проблемка: проулок был слишком узок, чтобы незаметно проскользнуть мимо матерых псов, которые своими тушами заняли всю его ширину.
Кажется, ее спасителю надоела эта прелюдия, потому как он наконец, оскалился и зарычал. Сука вздрогнула испуганно посмотрев на него.
- Я подавлюсь твоей шерстью, но перекушу твоим мясом, Майки, если ты сейчас же не уберешься отсюда. Это последнее предупреждение, - по голосу было слышно, что Курт не шутит.
Отвлеченные явной агрессией соперника, кобели перестали обращать свое внимание на свою "добычу", чем она и воспользовалась. "Господи, помоги хотя бы в этот раз, ладно?" Бесшумно выдохнув, Саут приглушенно рыча набросилась на главную дворнягу со спины. Ей удалось ощутимо цапнуть пса за ухо и воспользовавшись его растерянностью оказаться рядом с доберманом. Правда клыки одного из приспешников шрамистого задели ее плечо из которого теперь ручейками текла алая жидкость.
- Ах ты маленькая сучка! - взревел лохматый. - Не надейся на снисхождение!
Угроза заставила вздрогнуть и отвести уши назад.  Но сильнее всего ее волновало нечто иное. Теперь, кобели точно от нее не отстанут. Все инстинкты призывали к бегству, но она до сих пор медлила бросая испуганные взгляды на добермана. И на этот раз Южная боялась не за себя.

Южная до сих пор медлила с бегством. Ей однозначно нужно было убираться с этой злополучной улицы по добру, по здорову и куда подальше, но она не могла позволить себе даже двинуться с места; лапы словно вросли в землю. А все чертово воспитание виновато! "Ну почему именно я?!" В сотый раз раздраженно подумала сеттерша, мысленно проклиная свое "везение" и тяжело вздыхая. Страх перед дворнягами загнавшими ее в тупик и собирающимися сотворить со своей жертвой чудовищные деяния, стремительно померк, его место заняло более сильное волнение. Она послушно зашла за спину добермана, который попытался отодвинуть ее назад своей лапой, сам же идя на врага. Собака ничуть не сомневалась в том, что он сможет ее защитить и это однозначно было самое приятное чувство защищенности, которое ей доводилось испытать за свою нелегкую жизнь. Пес был значительно старше и опытнее, это стало ей понятно едва только Саут впервые встретилась с ним взглядом. Он казался нерушимо спокойным и предельно собранным, но только до поры до времени, потому что беспородные кобели все-таки его разозлили.
- Ну ка подожди здесь.... - пророкотал Курт.
Черно-подпалая была несказанно рада тому, что его ярость была направлена не на нее; волны кровожадности исходившие от сильного дышащего жизнью тела пса заставили ее невольно отвести лопоухие ушки назад и отступить чуть дальше. Мышцы под волнистой шерстью напряглись, будто она ожидала неминуемого нападения.
"Кто одержит победу: банда разъяренных дворняг или выведенный из себя доберман?" Не успела Южная ответить на свой же вопрос, как тут же ей предоставился отличный шанс увидеть ответ воочию, на практике. Курт рыча налетел на Майка и тот был вынужден защищаться. "Вынужден ли? Ха, да он того только и ждал!" Двухгодовалая сука смотрела на жуткую грызню широко распахнутыми карими глазами; воздух наполнился возней, рычанием и клацаньем кровожадных клыков. "Они же поубивают друг друга!" Мелькнувшая в голове мысль поселила в сердце панику. Желание убежать, не видеть, не знать стало невыносимым. Саут тихонько взвизгнула когда в поединок вмешался прихвостень лохматого. "Два против одного, и это честно?" Страх все еще витал в ее глазах, но медленно испарялся, его место заняла злость. Сеттерша с самого детства ненавидела несправедливость этого мира и любое подтверждение этому выводило ее из себя. "Бессовестные, поганые твари! Чтоб вы все подохли в страшных муках! Гореть вам в аду вечно!" Это было удивительно, всегда добродушная и миролюбивая сука искренне желала кому-то смерти. И если бы не боязнь своей неопытности, она нашла бы в себе силы принять участие в уличной драке. 
Наконец, лишний щенок покинул поле брани дико визжа. Больше он не стремился принять участие в бою. Зализывая раны, он наблюдал и в глазах его читался первобытный животный страх. Неведанное, ранее слабое чувство мрачного удовольствия затопило черно-подпалую. Она зло смотрела на пострадавшего не испытывая ни капли сострадания. Если бы ее сейчас увидел кто-нибудь из знакомых, то наверняка бы не узнал. Ну что ж, жизнь меняет, закаляет и ожесточает. В новых ощущениях легко потерять себя и измениться навсегда. Саут смотрела на бой Курта и Майка и представляла какого это, вонзить клыки в плоть, почувствовать на языке солоноватый вкус крови и... разорвать врага на части... чтобы он молил о пощаде, лихорадочно дрожал в ее лапах... "Стоп!" Она крепко зажмурилась и яростно мотнула головой, гоня от себя подобные мысли. Нет, собака никогда не была кровожадным и беспощадным монстром и становиться им решительно не собиралась. "Пусть в этом городе выживают самые свирепые и сильнейшие, но я никогда в жизни не стану такой же! Это не мой путь, не мое желание. Я ни за что не поддамся!"
Теперь, когда Южная взяла себя в лапы и вздохнула с облегчением, страх затопил ее с головой. Поединок между кобелями заканчивался, Майк сдавал позиции и все чаще оказывался под доберманом, но это не уменьшало тех увечий которые псы успели нанести друг другу. "Скорей бы это закончилось". Сеттерша подавила дрожь в теле и на мгновение задержав дыхание, осторожно выдохнула. Запах свежей крови щекотал слизистую. Чувствуя тошнотворный комок в горле, она сморщила нос.
Наконец, один из дерущихся упал на землю не в силах больше встать. только по вздымающимся и опадающим в такт тяжелому дыханию дворняги бокам можно было понять, что тот жив. "Он же не будет его добивать?..." С откровенным ужасом, молодая сука смотрела на победителя. Она ждала самого страшного и была готова остановить его, но к ее облегчению, доберман бросил быстрый взгляд на присмиревших кобелей и двинулся прочь из переулка.
- Пошли... думаю, у тебя нет желания оставаться на разговор с данными... представителями, - бросил он на ходу, и его голос показался Саут жутко уставшим и пожалуй, опустошенным. Сердце сжалось от жалости к окровавленному псу, а глаза засветились мягким и теплым светом.
Не говоря ни слова, сеттерша пошла рядом с Куртом, чуть позади него. Ей было все равно куда они идут, главное, что она действительно жива и почти невредима - плечо неприятно болело, но кровь уже замедлила свой бег. Она внимательно разглядывала своего спасителя, отмечая каждую мелочь в его телосложении, запоминая запах и это потрясающее чувство безопасности, которое наполняло ее пустую душу.
- Спасибо, что пришел мне на помощь, - робко произнесла Южная, когда они прошли несколько метров. Уголки ее пасти дрогнули в неуверенной, а потому и милой улыбке. - С тех пор как я пришла в город, мне всегда не везло. Ну, почти всегда, - вспомнив случай и знакомство с Ребеккой год назад, исправилась она. "И зачем я все это говорю? Ему все это не нужно и вообще наверное, лучше не идти за ним хвостом... Надо найти Ребекку, не хватало, чтобы она все время за меня волновалась". Молодая сука покачала головой и горько усмехнулась своим мыслям. Лапы сами продолжали идти за доберманом. Она словно ожидала чего-то. Вот только чего? На этот вопрос, она не могла найти ответа.

Снег медленно падал на землю укрывая мир холодным пушистым одеялом. Южная любила наблюдать за деяниями матушки-зимы, но исключительно из окна своего дома, где жаром пылал камин и была полная миска еды. Сейчас, не имея ни одного, ни другого маленького собачьего счастья, она чувствовала грусть и тоску. Пока Курт разбирался с дворнягами вечер начал переходить в ночь; серп месяца лил свой мертвый свет на город превращая его в некую тайну. Гулять здесь ночью было не то что бы боязно, скорее неприятно. "Пока доберусь до дома Ребекки станет еще позднее. В такое время не исключено, что нарвусь еще на какого-нибудь... недоброжелателя. Так что с выбором у меня не густо". Собака больше убеждала себя, чем просто размышляла. Она не хотела признаваться себе в том, что общество добермана ей приятно, и что мысль о расставании с ним имела какой-то неприятный горький осадок. Поэтому, Саут старалась ни о чем не думать, просто шла за своим спасителем, чувствуя как болезненно покалывает плечо, и как холод проникает даже под теплый подшерсток, заставляя ее невольно сжиматься и дрожать.
С тех пор, как она открыла пасть и заговорила первой, время для нее стало тянуться мучительно медленно. Сука злилась на себя за свой кретинизм. "Лучше бы и дальше шли молча. Черт! Чем я только думаю? Будто ему интересно слушать детский лепет трусливой сучки, которая не может даже постоять за себя!" Все-таки гордость взыграла и теперь, сжирала изнутри. Благодарность пока что оставалась без ответа, Южная боялась что этим все и закончится. И когда она уже отчаялась получить хоть слово в ответ, все изменилось.
Пес наконец-то посмотрел на нее, но как-то рассеянно, словно не понял что обращаются к нему. Затем, уголки его пасти дрогнули, но улыбка вышла слишком натянутой, фальшивой. Кажется, он сам это понял, поэтому перестал улыбаться. Черно-подпалая сеттерша вздохнула выпустив из пасти белесое облачко пара.
- Я просто случайно оказался в нужное время в нужном месте, - и это было истинной правдой, а жаль.
Южная поймала себя на мысли, что хотела бы, чтобы это не было случайностью. Бред, правда? Она покачала головой, стараясь подавить вздох разочарования. Но, в карих глазах все же промелькнул отголосок тоскливого чувства. "Вот и все, наши пути разойдутся и мы больше никогда не встретимся..."
- Так значит ты недавно здесь? - решил вдруг поддержать беседу Курт. - Сколько?
Удивленный взгляд был ему ответом, но Саут быстро удалось взять себя в лапы.
- Не то чтобы недавно... Год уже есть, - отчего-то испытывая неловкость, ответила она. - Все никак не могу привыкнуть к здешним законам, - сеттерша вздохнула. - Это сложно для меня, так жить...
Доберман тем временем уже рысил к одному из каменных зданий. Южная постаралась не отставать, хотя раненое плечо приносило определенный дискомфорт. Ее спаситель тоже прихрамывал, никто из них не вышел сухим из воды этим вечером. А ведь все могло закончится еще хуже.
Молодая сука с интересом наблюдала за тем, как забавно ворча, Курт справляется с двустворчатыми дверями. Наконец, он достиг желаемого и проскользнув внутрь исчез во мраке помещения. Саут осталась стоять на месте принюхиваясь и не зная как ей поступить. Войти следом? Но ее никто не приглашал. Развернуться и уйти? Нет, как-то не хотелось...
Наконец, через несколько минут проведенных в замешательстве, она увидела показавшуюся в проеме морду добермана.
- Не знаю, как ты, а я прилично замерз. Заходи сюда, я не кусаюсь и приставать не собираюсь, - сказал он с усмешкой.
Южная вернула ему усмешку прежде чем он успел снова исчезнуть в темноте, хвост собаки плавно закачался из стороны в строну. Она прошла в здание, опираясь на нюх и слух. Зрение здесь было слабым помощником. Запах Курта приятно щекотал слизистую. Сеттерша улыбнулась вдохнув его поглубже.
- Это твое убежище? - спросила она и в мелодичном голосе зазвучали веселые нотки. Было приятно после зимней улицы оказаться в тепле. Сука сама не заметила как расслабилась, свободно передвигаясь по незнакомому дому.

Отредактировано South (07-03-2012 12:35:30)